«Когда кто-то подходит ко мне и благодарит за роль в сериале „Солдаты“, я чувствую себя при этом обманщиком», — говорит актер. Интервью с актером Александром Лымаревым

Александр Лымарев полюбился зрителю по сериалу «Солдаты». Благодаря яркой роли, сыгранной в фильме, его узнают на улицах и просят автографы. Но, похоже, слава не вскружила молодому актеру голову Он четко знает, чего хочет достичь в профессии. Недавно Александр снялся в новом фильме «Нулевой километр», который выходит на экраны 25 октября. Афиши с портретами Саши и его партнерши по фильму Светланы Ходченковой развешаны по всей Москве. Кто он, восходящая звезда российского кинематографа? Наш корреспондент встретилась с актером накануне премьеры фильма «Нулевой километр».

— Саша, давайте начнем наш разговор с детских впечатлений. Какое из них запомнилось, было самым сильным?
— Помню, как тонул однажды, на даче. Мне — лет десять. На речке отдыхали вместе с ребятами: и постарше меня дети были, и помладше. Плавать я не умел. Нырнул в воду и чувствую, куда-то вниз ухожу. Вижу маму: она стоит и смотрит на меня, что-то говорит. Или кричит. А я всплыть не могу. Звука нет. Перед глазами жесткая нарезка кадров, буквально вся моя жизнь пронеслась. Вдруг кто-то подхватил меня и вытащил на берег. С тех пор я стараюсь с водой быть осторожным.

— Знаю, что ваше первое увлечение — «степ». В переводе с английского это слово значит «шаг». Выражаясь языком метафор, можно ли сказать, что это были ваши первые шаги в творчестве?
— Я начал заниматься лет с десяти. Подружился с Антоном Молотковым, с замечательным человеком который потом целых семь лет был моим верным напарником. С Антоном мы решили придумать номер, чтобы зарабатывать какие-то деньги. Первое наше выступление состоялось в ресторане «Тропикана», оно длилось минут двадцать. Работали мы где-то месяц в таком режиме, нам платили, но немного. Однажды Антон посмотрел меню и говорит: «Ты знаешь, Саш, мы с тобой стоим как порция лососины». Мы посмеялись. А потом стали выступать в разных кабаках и клубах. В общем, развлекались и валяли дурака. Было забавно.

— Ваш прадед, заслуженный артист России, насколько я знаю, тоже бил чечетку...
— (перебивает) Второй муж моей прабабушки Сергей Русанов работал с Татьяной Леман. Они били чечетку и показывали фокусы.

— ...тоже своего рода — «степ»?
— Чечетка — это звукоподражающее название, «че-че-тка». Звучит как частые удары ногами об пол. Оно ближе к чему-то цыганскому, народному. Вообще-то изначально «степ» назывался «тэп» или на сленге «тап-дэнс». Что означает звенящий, гремящий. Это «черный стиль». Когда он пришел в Россию, то стал «степом». Я сторонник «черного степа», стиля темнокожих танцовщиков. Это другая ритмическая структура, импровизация, музыка... Но сейчас я этим редко занимаюсь, только если попросит мой учитель Владимир Кирсанов в группе провести занятия вместо него.

— Саша, почему вы решили на актерский поступать?
— Не знаю. Понятия не имею. Просто пошел и все. Тогда об этом не думал. Когда окончил школу, поступил в Международный славянский университет. Там был актерский факультет с очень интересной и разнообразной программой. Я попал на курс Юрия Михайловича Авшарова. Университет приглашал педагогов из разных вузов. А потом Родион Юрьевич Овчинников предложил мне перейти к нему сразу на второй курс в «щуку». И я не отказался. Все-таки Щукинское училище — это традиции, почти девяностолетняя история!

— Ко второму курсу, наверное, коллектив сложился. Как вас приняли?
— Я пришел воодушевленный, но все начало сыпаться. Очень трудно было, тяжело в коллектив вливался. Меня даже хотели отчислить за неуспеваемость в конце второго курса, но все-таки перевели на третий курс. А с третьего уже не отчисляют. Хотя вера в себя пошатнулась, не было интересных ролей, мне не давали ярких отрывков. У меня ни черта не получалось.

— Как вы это преодолели?
— А в какой-то момент понял: через два года я закончу институт и надо мной никого не будет, кто мне скажет: «Саша — хорошо, Саша — плохо». И если я хочу этим заниматься дальше, то надо все сомнения задвинуть.подальше, работать и получать от этого удовольствие. Я вообще раздолбай и жуткий лентяй, но иногда делаю усилия. На четвертом курсе попал к Леониду Марягину. Это был в моей жизни — первый, а в его, к великому сожалению, — последний фильм «Здравствуй, столица!». И там все как-то встало на свои места.

— Но в театре вы так и не работали?
— У меня есть один антрепризный спектакль «Сказки старого Арбата» по пьесе Арбузова. В прокате известный как «Девушка моей мечты».

— Когда вы снимались в сериале «Солдаты», съемки проходили в тяжелых условиях?
— Когда снимали первые серии «Солдат», пять месяцев торчали в части. Там были новобранцы. Это были условия, приближенные креальности, но все-таки другие: у них была служба, а у нас — работа. Я в армии не служил, поэтому, когда тебя окружают реальные солдаты — зеленые человечки — можно считать, что это работает на тебя. В регби это называется «использовать неровности поля».

— Сериал открыл вас как актера. Мы беседуем всего полчаса, а к вам уже несколько раз подходили за автографом...
— И в самом деле, большинство людей подходят ко мне как к Медведеву из сериала, а не как к Саше Лымареву, сидящему вот здесь. Поэтому к такой популярности я отношусь как к недоразумению. Гораздо приятней, когда тебя воспринимают как человека, а не как персонажа из телевизора. Я не стремлюсь к популярности, тем более сериальной. За популярностью надо на «Фабрику звезд» идти или в «Дом-2». Я стремлюсь к серьезной и интересной работе. И когда ко мне кто-то подходит и говорит всякие там благодарности за работу в этом сериале, я чувствую себя обманщиком.

— Как вы отдыхаете?
— Я вообще не делю время на досуг и не досуг. Но, конечно, и у меня есть какие-то любимые места, куда всегда хочется вернуться. Но конкретного места или тусовки назвать не могу.

— Слышала, что вы еще и меломан...
— Да, у меня много хорошей музыки. Называю это коллекционированием — я всегда в наушниках. Музыка — это некий инструмент, который делает этот мир таким, каким я хочу его видеть. Как баллончик с краской любимого цвета. Еще я люблю компьютер, люблю фотографировать и люблю графический дизаин. Если бы не стал актером, наверное, стал бы фотографом.

— Ваш брат Антон работает музыкантом у ГлюкОzы. Каково ему в шоу-бизнесе?
— Думаю, нормально. Он просто делает свою работу. А Наташа очень хорошая девушка и, на мой взгляд, в этом бизнесе — на своем месте.

— Сегодня многие актеры работают с агентствами. У вас тоже есть агент. Это делается ради пафоса?
— Делать что-то ради пафоса — портить кровь. Просто так спокойнее, удобнее и правильнее. Ты занимаешься только своей профессией. Я, например, не люблю и не умею решать вопросы относительно всяких договоров, организации и прочей ерунды. В Щукинском не научили. А мой агент Ирина Васина умеет это лучше всех. Я ей доверяю, и мне спокойно. Когда я работал в Киеве, снимался в фильме «Оранжевое небо», вдруг резко похолодало. Ира приехала на съемки из Москвы совершенно неожиданно для меня, посмотрела не все это безобразие, куда-то исчезла и вернулась с шерстяными носками. Сказала: «Надень, ты же замерз». Вот ради чего это делается, ради отношения.

— Саша, есть ли правила, постулаты, которым вы следуете? Может, какие-то из них вам достались от родите-лей. В моей семье, например, говорят: «Береженого Бог бережет».
— Я к жизни отношусь как к некому чудесному мигу. Как к пути, который ты сам для себя выбираешь. И если тебе радостно на этом пути, ты любишь то, что ты делаешь, и ты счастлив, значит, все правильно. А все остальное — пустая суета. Я верю в Бога. Он — это единственная объективная истина. И единственное, чего я могу бояться. Я крещеный, но по мироощущению, скорее, буддист.

— А у вас есть какая-нибудь заветная мечта?
— Есть, и не одна. Не мечта — цель. Говорить не буду, потому что если не получится, будет глупо и смешно, а мне — немного стыдно.